За годы гитлеровской оккупации погибло практически все еврейское население Мозырского района. 27 января — Международный день памяти жертв Холокоста. В 1939 г. в Мозыре жило 17,5 тыс. человек, 39 % (6307 человек) из них составляли евреи.
Трагедия отчаяния
В довоенное время мозыряне, представители разных национальностей и религиозных конфессий, жили в мире и согласии – смешанные браки были в порядке вещей.
Когда началась война, многие евреи не успели эвакуироваться из Мозыря. В основном это были многодетные семьи, женщины, люди пожилого возраста и больные. Необходимо в целом представить ситуацию, в которой оказывался еврей, находящийся на территории Беларуси в период 1941–1944 гг., – один или с семьей, даже тогда, когда ему невероятно везло и он убегал из гетто. Это еще не означало спасения: гитлеровцы создали систему материальных и моральных поощрений для тех, кто выдавал еврея оккупационным властям, и поэтому опасность грозила практически отовсюду. Лес также не был спасением: партизанское движение в белорусских лесах полноценно сформировалось к середине 1942 г., а к этому времени «еврейский вопрос» в большинстве городов и местечек Беларуси был уже решен – гетто были полностью уничтожены.
Нередко даже в тех случаях, когда бывшие узники находили партизан, евреев не принимали в отряд по нескольким причинам. У них не было оружия, с ними часто были дети, женщины и старики, с которыми невозможно было мобильно перемещаться в лесу, да и у партизанского руководства бытовало мнение, что евреи не могут хорошо воевать, что закрывало дорогу к спасению. В итоге многие евреи, вырвавшиеся из гетто, вынуждены были возвращаться обратно на верную гибель.
Последний приют
В Мозырь немецкие оккупанты вошли 22 августа 1941 года. Новый порядок нацисты стали наводить в Мозыре, едва появившись. В период первичной зачистки города гитлеровцы врывались в дома евреев, грабили их, зачастую убивая владельцев. Мертвые тела бросали непосредственно на улицах, а убирать их категорически запрещалось. Вскоре начался настоящий геноцид.
Для полного контроля над евреями оккупационные власти организовали гетто в районе сегодняшней улицы Саета, где в итоге было сконцентрировано 1500–2200 человек.
Расстреливать граждан еврейской национальности начали уже в сентябре 1941-го. Первыми жертвами стали евреи сборного пункта, находившегося на улице Кимборовской. Ликвидацией людей занимался отряд, специально прибывший в Мозырь. Тех, кто пытался хоть каким-то образом сопротивляться, ликвидировали прямо на улицах.
Второй по счету крупной акцией по убийству евреев Мозыря стало их утопление в Припяти. Первая расправа произошла сразу же после захвата города. Тогда небольшую группу несчастных силой загнали в реку и утопили. Однако уже осенью оккупанты использовали фактор близкой воды в полной мере. Сначала они утопили в водах Припяти порядка 250 человек, выбрав для этого самый незащищенный контингент: стариков и женщин с детьми. Спустя некоторое время, когда на реке стал первый лед, на казнь привели следующую партию людей. Нацисты сделали прорубь и толкали в нее евреев. Тех, кто пытался сопротивляться, загоняли в воду ударами прикладов. Итогом этих акций стала гибель около 700 человек.
Завершилась ликвидация гетто очередными расстрелами. В рождественские январские дни 1942 года в овраге близ деревни Бобры было уничтожено свыше 1000 евреев (по некоторым данным – порядка 1500). Расстрелы производились группами по 100–150 человек, а малышей и женщин просто сбрасывали в ямы живыми, после чего закапывали.
Окончательная цифра погибших еврейских граждан оценивается в 3850–4000 человек. Но и она может оказаться неполной, ведь рядом с Мозырем уничтожались и евреи, свозимые из ближайшей округи, а их даже не заносили в списки узников гетто.
Драма всех белорусов
К сожалению, Мозырь был не единственным местом расправы с еврейским населением. Об этом свидетельствуют «Акты расследования злодеяний, совершенных немецко-фашистскими захватчиками против советских граждан при оккупации Мозырского района», ставшие результатом расследований «Полесской областной комиссией содействия в работе чрезвычайной комиссии по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их сообщников к учету причиненного ими ущерба по Полесской области, БССР».
«В сентябре 1941 года немецкими войсками было оккупировано местечко Скрыгалов, – свидетельствует документ. – По прибытии войск немецкая полиция и жандармерия установили немецкую власть. Сразу задались целью уничтожить еврейское население и тех, кто был против немецкой власти. 6 января 1942 года немецкая жандармерия и карательный отряд окружили Скрыгалов, оцепили, начали вылавливать еврейские семьи. В этот день поймали 15 семей – 45 человек детей и женщин. (Людей собрали в доме, где жили портной Нохим Фридман и его жена Лея, оба 1874 г. р. – прим. авт.). Всех погнали на польское кладбище в 500 м от местечка Скрыгалов. Они были расстреляны из пулемета. Население, видя такое дело, стало скрываться по лесам. Тех, кого немцы только замечали, ловили и расстреливали. Гр-ку Гельтман Лукерью, 1917 г. р., с ребенком расстреляли за то, что была замужем за евреем. Всего по местечку Скрыгалов расстреляно и замучено ни в чем не повинных граждан 83 человека».
В списке погибших – женщины, старики и дети. Самые юные Гутман Алик, 1939 г. р., и Мария, 1940 г. р. Среди невинных жертв – сапожник Мосей Стрелец, 1860 г. р., закройщик Арон Кветный, 1874 г. р., школьники Хаим и Эля Гинзбург, кожевник Левик Фридман, 1869 г. р., и его жена Фися, 1867 г. р.
Не бывает геноцида против одного народа, геноцид всегда направлен против всех.
Трагедия еврейского народа стала частью геноцида всех жителей Беларуси в годы войны, о чем свидетельствует драма деревни Редька.
«В ноябре 1942 года немцы окружили деревню Редька, начали ловить еврейские семьи. Поймали семью Шейкмана Шолома вместе с женой, связали руки, босых и голых погнали в Мозырь. По дороге семья Шейкман убежала и спряталась в лесу. Через некоторое время немцы окружили лес и поймали его семью (6 человек), а также семью Миндлина Гирша. Совместно с женой и детьми, всего пять человек. Жандармерия забрала их и требовала признания о тех, кто их скрывал и кормил. После их признания расстреляно 5 человек в деревне Прудок. После этого эти две семьи в количестве 11 человек вместе с детьми были расстреляны в Мозыре.
В декабре 1943 года немцы совместно с мадьярами окружили деревню Редька, произвели подворовой обход с целью выявления партизанских семей, собрали граждан, отобрали молодежь на увод в Германию в немецкое рабство. Загнали в склад. На второй день открыли склад, гр-ку Сухоницкую Лиду с тремя детьми и гр-ку Сухоницкую Нину с ребенком вывели на улицу, собрали народ и расстреляли из автоматов».
Остаться человеком
Праведник Народов Мира – почетное звание, присваиваемое в государстве Израиль представителям других народов, которые в период Катастрофы спасали или содействовали спасению евреев, очень часто рискуя своей жизнью и жизнью своих родных.
Среди многих тысяч достойных имен есть и мозыряне. Слижевская (Целуйко) Хелена спасла Басю Ганелес (Пикман) в деревне Бобры. Несколько крестьян хотели Басю выдать карателям, но Лена представила ее своей сестрой, а позже находчивая Елена помогла ей получить русский паспорт. Война разлучила девушек. Встреча подруг после долгих поисков состоялась только через 26 лет.
Пашковские Григорий и Елена, их дочь Лариса, Кириллова Мария, Мазуркевич Григорий и Анастасия приняли участие в спасении Марии Миндлиной в деревнях Редька и Загорины, предоставляя приют, одежду, пропитание, укрывая от немцев. Однажды, спасаясь от преследования, юная Мария провалилась в речку неподалеку от д. Загорины. Мокрая, замерзающая, она добралась до дома Григория Мазуркевича. В доме в это время жили немцы, однако Григорий и Анастасия отогрели девочку, три дня они прятали ее на сеновале, где стояли немецкие лошади. Но оставаться было опасно, и Григорий, снабдив продуктами, вывел ее в лес. Долгое время Мария скиталась по деревням, нанималась в работницы. Позже ушла в партизанский отряд.
Тех, кто помогал представителям еврейского народа в Беларуси, в том числе и на Мозырщине, было гораздо больше. Архивные документы рассказывают, что мозырскими подпольщиками предпринимались определенные меры по спасению советских людей еврейской национальности. В. Крицкий, А. Муравьев, Н. Замыко весной 1942 г. с угрозой для собственной жизни приняли участие в судьбе учительницы Нины Симонович, оформив ей «правильные» документы. Таким образом удалось спасти женщину и ее двоих детей, а в начале 1943 г. Нина Симонович ушла в партизанский отряд.
Есть только одна вещь на свете, которая может быть хуже Освенцима, – то, что мир забудет, что было такое место. Сегодня, когда попытки переписать историю становятся все наглее, эти пронзительные слова звучат с новой силой. Наш долг – сохранить память о всех невинных жертвах Великой Отечественной войны.
